Дайан: Дон Мигель, мне известно, что вы родились в семье це­лителей — ваша мать была курандерой, а дед — нагвалем . Как вы вступили на путь толтеков?

Дон Мигель Руис: Всю жизнь меня окружала магия. С раннего детства она была для меня чем-то обыденным. И все же я был настроен очень скептически. И еще больше сомнений возникло, когда я решил стать хирургом и пошел учиться в медицинский институт.

На последнем курсе я попал в автомобильную аварию и пе­режил внетелесный опыт. Тут-то все и изменилось. После этого я начал искать ответы. Поиски начались сразу, потому что пе­реживания мои были совершенно невероятны, я не в силах опи­сать их словами. Моя жизнь полностью изменилась. Я просто понял, что повседневная жизнь не совсем такая, какой казалась  мне прежде.

Дедушка говорил мне, что жизнь — это сновидение. Еще он говорил, что, когда люди наконец-то поймут это, сновидение можно будет изменить, и тогда изменится все человечество. После той аварии все, что я видел в детстве, начало обретать смысл.

Мы знаем, что лучше пережить самому, чем услышать сотни рассказов. После аварии все, о чем говорил мой дедушка, пере­шло для меня из разряда теорий в категорию бесспорных фактов.

Я понял, что я — не мое материальное тело, и осознал себя как силу, которая движет этим телом. Силу эту трудно описы­вать словами, но мы можем видеть ее проявления и последствия во всем вокруг. Именно эта сила раскрывает лепестки цветов, заставляет двигаться звезды и атомы. Вот кто я. И вот кто мы все.

После той аварии у меня полностью изменилась система от­счета. Я     постиг, что мы привыкли к  иллюзии, майе. Я понял, почему мы огорчаемся и сердимся, почему мы так жестоки. Я постиг, что мы воспринимаем все ошибочно. Все беды чело­вечества — именно от этого ложного восприятия, от этого ис­кажения.

 

Линия преемственности толтеков.

Затем я пошел еще дальше и попытался понять философию соб­ственной линии преемственности. Я поставил перед собой сложную задачу: очистить унаследованную мною философию толтеков от суеверий и мифов, оставить только здравый смысл. Это можно сделать с любой философией, с любыми человечес­кими представлениями. Если избавить все философии и ре­лигии от суеверий и мифов, то выяснится, что в основе своей все они говорят об одном. И причина в том, что все приходит из глубин нашей души, от Духа.

Дайан: Дон Мигель, почему же людям так трудно все время жить в вибрациях любви?

Дон Мигель: Можно утверждать, что, когда мы появляемся на свет, Любовь есть наше естественное состояние. Попробуйте вспомнить, какими мы были в детстве. Посмотрите на любого ребенка, еще не научившегося говорить.

Малышам не нужны слова, чтобы описать, какие чувства пе­реполняют их, когда они видят мать или отца, свои игрушки или домашних любимцев. Дети еще не знаю, что это называется Лю­бовью, потому что не умеют говорить. Но для того, чтобы чув­ствовать, слова не нужны, а то, что чувствуют дети, намного больше, чем может сказать о Любви любой поэт или писатель.

Потом, когда мы становимся старше, нам начинают объяс­нять, какими нужно быть, — и мы уже боимся быть собой. Мы подавляем свои чувства, подавляем все, что было совершенно естественным. Мы начинаем стыдиться своих чувств. Нам кажется, будто Любовь сделает нас уязвимыми, и мы боимся, что нам причинят боль. Однако боль причиняет совсем не Любовь. Бояться нас за­ставляет вся эта ложь. И когда мы наконец-то перестаем верить этой лжи, когда набираемся смелости и вновь позволяем себе чувствовать, к нам вновь возвращается способность Любить, ко­торая, впрочем, никуда и не исчезала. Приложив усилия, можно победить в войне с ложью. Мы можем стать настоящими мастерами — вот почему я называю это Мастерством Любви. Не потому что чему-то учишься, нет! Любовь — это инстинкт. Это неотъемлемая часть эволюции эмоционального тела человека. Овладеть этим искусством мо­жет каждый, если только перестанет бояться быть собой.

Дайан: Но это труднейшая задача, если человеку довелось испы      тать переживание, причинившее страшную боль.

Дон Мигель: Да, это происходит повсеместно. Человечество получило очень болезненный опыт, и люди уже привыкли к тому, что Любовь небезопасна. Но на самом деле все наоборот. Имен­но Любовь дарует силу. По существу, мы просто научились ме­шать ее проявлениям.

Дайан: В книге «Мастерство Любви» (Мигель Руис. Мастерство Любви. К.: София, 2004) вы говорите, что одним из трех видов мастерства, ведущих к нашей подлинной природе, является Осознанность. И именно это мастерство позволяет осознать, кто мы на самом деле. Так кто же мы «на самом деле»?

Дон Мигель: Почти все люди убеждены, будто знают, кто они. Мы твердим: «я — человек, мужчина или женщина». Мы пере­числяем такие определения исходя из своих представлений.

Но на самом деле, когда мы еще были малышами и ничего не «знали», не имели накопленных знаний, все вокруг внушали нам, кто мы. Матери говорили нам, кто мы, а мы были просто­душны, мы верили и соглашались. Но наши матери лишь повто­ряли нам то, во что сами верили. И отцы наши внушали нам свои представления — а мы снова верили. Братья, сестры, телевиде­ние — все вокруг объясняли нам, кто мы, и мы соглашались. Больше того, они говорили нам, какими мы должны стать, по­тому что еще не такие, — и этому мы тоже верили.

И мы очень старались стать именно такими, какими нас хо­тели видеть. Мы прилагали все силы, мы боялись, что будем вы­глядеть в чужих глазах не слишком достойными. Мы страшно боялись, что нас оттолкнут, что кто-то не одобрит наших поступ­ков и нашей одежды, наших слов и поведения за столом, наших представлений. Мы вечно стараемся быть такими, чтобы нас всюду одобрили, и лишь тогда сами готовы одобрить себя. Мы создаем идеал совершенства — образ того, какими, по нашему мнению, нам следует быть. Однако мы — вовсе не этот вообра­жаемый идеал.

Мы пытаемся сделать все что угодно, лишь бы умолк внут­ренний голос нашего Судьи — мы стремимся казаться совер­шенством своим мужьям и женам, учителям, гуру и священни­кам, хотя знаем, что быть безупречными невозможно. Нам веч­но твердили: «Мы — люди, и мы несовершенны. Никто не безупречен».

Но мы уже совершенны, просто не видим этого, не сознаем, какие мы на самом деле, потому что внимание наше полностью сосредоточено на том, какими мы стараемся быть.

Люди говорят порой: «Я так боюсь, что мое настоящее Я вырвется когда-нибудь на волю и станет образом жизни.

Быть теми, кто мы есть, а не какими хотим быть, слышать не то, что нам хочется, а что сказано на самом деле, — это входит в привычку. Практика уже очень скоро позволит видеть мир совершенно иначе — таким, какой он есть, а не каким нам хотелось бы его видеть, чтобы удовлетворить чужие представления , ложные взгляды. Когда мы такие, какие мы на самом деле, уже нет нужды оправдывать свое существование. Нет смысла стыдиться, что мы
не такие, какими нас хотят видеть другие. Меняется все наше отношение к жизни.

Когда мы знаем, кто мы, уже нет необходимости тратить  жизнь на ссоры с родителями, супругами и детьми. Все вокруг становится прекрасным, потому что мы уже не боимся Любить.  Возрождение Любви — самое драгоценное, что может случиться  с человеком. Когда мы возвращаем себе Любовь, жизнь становится чудесной и прекрасной. Все так романтично! Мы видим  все вокруг глазами Любви. Жить легко, и нам уже совсем не страшно показывать, какие мы на самом деле, и говорить то, что хочется сказать. Мы уже не говорим «да», когда хотим сказать «нет». Наша жизнь вновь целостна, мы не боимся, что нас отвергнут. Нам никто не нужен. Это чудесная жизнь. Она укрепляет все наши личные отношения и, прежде всего, отношения с самими собой.

Чудесными становятся и наши любовные отношения, пото­му что нам уже не страшно быть собой и просить того, чего мы хотим. Мы уже ничего не принимаем на личный счет. Пропадает потребность властвовать над любимым человеком и подчинять­ся его власти. Мы становимся равноправными партнерами, а не соперниками. Теперь все совершенно иначе.

Дайан: Это прекрасно! Спасибо. Вы говорите, что второе мас­терство — Трансформация, помогающая стать духовными вои­нами. Что означает этот принцип?

Дон Мигель: Когда постигаешь, что большинство конфликтов вызвано нашей верой в ложные вещи, можно решить прекратить эти конфликты в своей жизни. После этого в голове начинается битва между ложью и истиной. Превращение лжи в истину — вот что такое Трансформация, и она ведет к третьему мастерству, Любви. Когда перестаешь верить в ложное, появляется Свет, разгоняющий тьму. Ты становишься таким, каким был прежде, невинным, как дитя. Некоторые называли это возвращением в Рай, на Небеса, а я называю возрождением Любви. Это насто­ящее чудо.

Когда живешь Любовью, любой твой поступок превращает­ся в ритуал Любви, и жизнь становится чудесной.

Искусство Любви — следствие двух первых искусств. С точ­ки зрения толтеков, все соткано из Любви. Любовь — это сама Жизнь. Овладевая Искусством Любви, мы настраиваемся на пронизывающий нас Дух Жизни. Мы перестаем быть телом, ра­зумом или душой; мы — сама любовь. И тогда любой наш по­ступок — проявление Любви. Только эта Любовь в действии мо­жет принести счастье.

Дайан: Судя по всему, в наши дни личные отношения стали сложнейшей проблемой. Многие говорят, что просто устали от бесконечных попыток и неудач в поисках гармонии. Как же из­бежать повторения одних и тех же ошибок во взаимоотно­шениях?

Дон Мигель: Корень проблем в том, что мы не можем наладить хорошие отношения с самими собой, остальные взаимоот­ношения — лишь отражения наших отношений с собственным Я, а мы не умеем их менять. Начинать следует с самообвинений.

Знаете, пару лет назад одна ученица пришла ко мне и ска­зала: «Мигель, как же мне хочется найти себе идеального муж­чину! Я так устала от одинаковых мужчин и одинаковых проблем. Каждый раз одно и то же. Как же я мечтаю наконец-то най­ти себе безупречную пару!»

Я посмотрел на нее и ответил: «Ладно, представим, что тебе встретился такой идеальный мужчина. Вы познакомились, и он готов остаться с тобой». А потом я добавил: «Но ты будешь от­носиться к нему точно так же, как относишься к самой себе. Как ты думаешь, задержится ли он надолго, если ты не уважаешь себя и будешь с равным неуважением относиться к нему?»

Прежде всего, нужно изменить представления о себе. В тот день, когда твои отношения с собой станут отличными, когда будешь Любить себя безо всяких условий, когда будешь на сто процентов уважать и чтить себя, когда перестанешь идти себе наперекор, — в этот прекрасный день и найдешь себе подходя­щую пару. И ты будешь уважать этого человека именно потому, что по-настоящему уважаешь себя. С другой стороны, ты никог­да не позволишь ему относиться к тебе неуважительно. Благода­ря этому личные отношения станут совсем не такими, какими были прежде; тебе уже просто не нужно властвовать над люби­мым человеком из ревности или неуверенности в себе.

Если любишь человека именно так, то позволяешь ему быть таким, какой он есть. У тебя нет желания что-то ему навязывать. Тебе не обидно, что он не такой, каким бы тебе хотелось его видеть. Ты принимаешь его таким, какой он есть. Ты любишь его таким, какой он есть. Больше того, ты любишь его именно за то, что он именно такой.

Однако в таких отношениях нужно быть честным, нужно стараться быть собой и никем не притворяться лишь ради того, чтобы заполучить этого человека. Кроме того, следует уметь ви­деть, какие проекции он на тебя переносит, — и оставаться со­бой вопреки желанию угодить его ожиданиям только потому, что ты его любишь.

Вы с любимым человеком как бы играете в теннис по одну сторону сетки. Намного веселее, когда партнер предоставляет тебе полную свободу и не рассказывает, как нужно играть, не критикует за малейшую ошибку. Вы — команда, а не противни­ки. Вам обоим нужна общая победа.

Той ученице, о которой шла речь, я объяснил это чуть проще. Я сказал: «Есть два типа людей: одни похожи на мух, а другие — на пчел. Пчелы слетаются на мед, а мухи... известно на что. Тебе вот что больше нравится?» «Мед», — ответила она. «Если будешь похожа на мед, к тебе слетятся пчелы, — ответил я, если на какашку, то только мухи». Она воскликнула:  Как же                               просто! Я должна стать похожей на мед, и тогда ко мне начнут слетаться только пчелы». А я добавил: «Мед — это Любовь, а какашки — эмоциональный яд. Кому он нужен? Только мухам».

Ты любишь человека и говоришь ему: «Радость моя, я так  тебя люблю, прими же в дар эту какашку!» Именно так мы поступаём, когда обращаем на любимого человека свою ревность, зависть и злобу. Но кто в здравом уме будет дарить любимому такие подарки?

И если кто-то твердит, что любит нас, но наделе обрушивает на нас зависть, ревность или убежденность в собственной пра­воте, пытается властвовать над нашими словами и делами, то что тут сказать... Это настоящая муха.

Нужно очень четко сознавать, чего мы хотим. Идеальная па­ра — это мед и пчела. И когда есть осознанность, это понимаешь с полной ясностью. Но без осознанности этого просто не по­стичь. Можно быть похожим на какашку, а можно и похожим на мед. И этот выбор меняет все.

Дайан: В вашей первой книге «Четыре соглашения» очень боль­шое впечатление на меня произвели слова о жестокости по от­ношению к себе.

Дон Мигель: Да, я говорил, что мы позволяем другим унижать себя не больше, чем сами себя унижаем. Если кто-то относится к нам еще более жестоко, чем мы сами к себе относимся, мы с этим человеком расстаемся. Но до тех пор, пока оскорбления не доходят до этого уровня, мы их терпим, потому что считаем, буд­то вполне этого заслуживаем.

Чем больше любишь себя, тем меньше готов терпеть оскорб­ления от других. Когда по-настоящему любишь себя, просто не позволишь другим тебя унижать.

Дайан: Нужно ли нам постоянно проверять себя, чтобы убедить­ся, что мы усвоили полученные уроки?

Дон Мигель: Жизнь — это вечная проверка, так что нам не обя­зательно проверять себя намеренно. Проверки приходят в лице любимого человека или друга, нашей матери и наших детей. Ис­пытания есть всегда, а убедиться в своем развитии можно по собственным реакциям. Ты просто уже не говоришь «да», когда хочешь сказать «нет».

Дайан: Вы верите в людей, в светлое будущее человеческого рода?

Дон Мигель: Конечно! Безусловно. Мы чудесно развиваемся. Потребуется время — пожалуй, еще несколько поколений, — но мы идем верным путем. Не о чем беспокоиться. Если мы пе­режили средневековье и инквизицию, то переживем и все ос­тальное. Человечество становится лучше. Да, еще бывают вой­ны, несправедливость и насилие, но все меняется.

Дайан: Огромное спасибо, Дон Мигель!

---

[1]     Мигель Руис. Четыре Соглашения. Книга толтекской мудрости. Практическое руко­водство. К.: София, 2003.